Однажды (мне было 23) я проходил - вынужден был пройти - психологические тесты. Большинство таких тестов я, быстро и более или менее навсегда пройдя раннеюношескую тягу познать самого себя, считал абсолютным околонаукообразием, а тех, кто этим занимается - шарлатанами или идиотами (позднее я встретил пару вменяемых и честных психологов; большого профессионального признания они не достигли). Результат тестирования для меня был важен - чем хуже результат, тем мне лучше. Не хотелось мне в армию. Я решил, что не нужно валять дурака. Если я буду говорить правду - психолог как раз и сочтет меня дураком.
читать дальше
Началось, естественно, с вопросов об ориентации в пространстве, времени и ситуации. Я засмеялся. - Почему вы смеетесь? - Вы не знаете? - Что я не знаю? - Какой сегодня день. - Знаю. - Тогда почему вы спрашиваете? - Я хочу удостовериться в том, что вы знаете. - Я знаю, хотя мне это и не нужно. - Так скажите. - Вторник, такое-то число. - А почему вам это не нужно? - Потому, что это знание не влияет на мое сегодняшнее расписание.
Психолог позадавал еще какие-то вопросы, сверяя ответы с тем, что уже было в моем личном деле. По-моему, он был удивлен, что все совпало.
Тест Роршаха. Знаю ли я, что это? - Да, я знаю, это тест Роршаха. Вы попросите меня сказать, что напоминают мне эти картинки. Должен вас разочаровать, они напоминают мне тест Роршаха. - И что же, вы действительно не видите в этих картинках каких-то фигур, изображений? - Нет. Я вижу чернильные пятна, обладающие осевой симметрией. - И никаких бабочек? - Какие бабочки, это же чернильные пятна, вы что, не видите?
Психолог что-то пометил на своем листочке и нарисовал на бумажке горизонтальную ось с двумя стрелочками на концах. Вот, в эту сторону счастье, в противоположную - несчастье.
Поставьте точку в том месте, которая отвечает вашему представлению о своей счастливости. - Когда? - Сейчас. - Сейчас поставьте или сейчас счастливости? - Сейчас счастливости. - А поставить когда? - Тоже сейчас. - А счастливости какой? - Как какой? - Ну, смотрите. У меня сейчас есть основания быть несчастным, потому что заведение, где мы с вами находимся, для счастья плохо оборудовано? - Ну, да, в общем. - С другой стороны, меня все это тестирование очень развлекает. Так что сейчас в общем я вполне удручен, а сейчас непосредственно - ровно наоборот. А просуммировать я не могу, потому что у этих двух величин, как сказал бы физик, разные размерности, это как если вы литры с километрами складываете.
Поэтому моей точки на вашей оси нет. - Но нам же нужно решить, считаете ли вы себя счастливым человеком? - Это вам нужно. А мне - нет. Я и так знаю, какой я человек. - Как вы это можете знать? - Ну, я же у себя есть. - Но вы же наук о человеке не изучали? - Нет. - Как же вы тогда знаете? - А вы статику с динамикой изучали? - Нет. - Как же вы тогда ходите? Если вам так уж нужно, поставьте эту точку сами, я спорить не буду. - Но это же будет мое представление, а не ваше, а мне нужно ваше. - А почему тогда ось ваша?
- Ну, ладно. - сказал психолог, делая пометку. - Нарисуйте, пожалуйста, дерево. - Вам какое? С почвой, без почвы, с листвой, без листвы, или, может, вечнозеленое? Или фруктовое?
- Такое, которое у вас само нарисуется. - Интересно, с чего вы взяли, что у меня деревья сами рисуются? - А что у вас само рисуется? - Парусники. - Почему? - Потому, что они красивые и потому, что для того, чтобы прилично нарисовать парусник, не нужно уметь рисовать хорошо. - Ну, хорошо. Нарисуйте тогда дом. Дом вы можете нарисовать? - Могу. (Я нарисовал план дома, в котором мне хотелось бы жить и начал ему объяснять, где в нем что: это вот мастерская, тут ванная комната...). - Нет-нет, нарисуйте вид снаружи. - Нет-нет, это специалист пусть рисует...
Потом еще были вопросы о том, что я ищу и нахожу в книгах (разное, а вы как думали?), об отношениях с родителями, с друзьями, с женщинами (отношения с родителями, друзями и женщинами я обсуждаю с родителями, друзями и женщинами, а с вами - не обсуждаю), вопросы о том-сем и эдаком. Я продолжал подвергать сомнению осмысленность вопросов. Через час этих боданий меня все это уже не развлекало, а через полтора - стало явно неприятным.
- Почему вы не хотите сотрудничать? - спросил психолог. Я ответил, что у нас с ним разные цели, поэтому я не очень понимаю, о каком сотрудничестве речь. - И какие же у вас цели?
- Как это какие? Посмотреть на методы, с помощью которых вы хотите что-то обо мне узнать. Я тестирую вашу псевдонауку.
- Почему вы считаете это псевдонаукой? - Потому, что это псевдонаука. Я мог бы совершенно сознательно давать вам другие ответы, и вы пришли бы к совершенно другим выводам. Я мог бы нагородить вам ерунды про то, что я вижу в пятнах Роршаха. Мог бы нарисовать вам деревья, дома и все такое. И я бы у вас получился другим человеком. Понимаете, если вы изучаете то, что действительно есть, то вам нужно тихонько подсматривать, а не тыкать в меня всякими Роршахами. Вы знаете, что воздействие наблюдателя - даже в физике - искажает результат наблюдения? - Знаю. - Тогда вы должны знать, что наблюдению можно верить только тогда, когда можно точно установить, что воздействие наблюдателя мало. В данном случае оно не только велико, но и неопределнно велико.
- Почему? - Потому, что, например, что если бы вы были женщиной, или в вас было меньше роста, или еще что-нибудь, я бы, возможно, не заставил вас терять терпение своими ответами и репликами. Я бы вас мог бы вас просто пожалеть. - Вы меня? - Ну да, я - вас, почему нет? Я мог бы вас пожалеть, произвести хорошее впечатление, сэкономить ваше время. Если у вас нет вопросов - я пойду.
Вопросов у него не было. Вероятно, он был бы очень несчастлив в этот момент. Разумеется, по моей шкале, если она у меня есть.